Фильм «Грех» о жизни и творчестве Микеланджело, поставленная при поддержке Алишера Усманова, его фонда «Искусство, наука и спорт» и «Первого канала»,— не просто биографическая драма. Сделав героем великого скульптора, Андрей Кончаловский высказался на более общую тему «Художник и власть». Об этом пишет «КоммерсантЪ».
«Грех» можно рассматривать как контрримейк «Андрея Рублева»…Это антитеза «Андрею Рублеву», пропитанному языческой чувственностью и пронзаемому мистическими озарениями. Рублев питается соками земли, но при этом возвышен над ней и почти невесом в своей духовности. А вот герой «Греха» в земной грязи просто купается. Он десакрализован, лишен нимба избранности, награжден самыми банальными, не слишком приятными чертами и пороками, вплоть до того что не моется и воняет, не слишком чистоплотен и в финансовых делах. И лишь в редкие моменты зрителям дано ощутить, что перед ними глыба, гений, великолепный монстр, которому за талант можно многое простить.
В роли Микеланджело выступает актер-любитель Альберто Тестоне, внешне похожий на Пьера Паоло Пазолини и действительно сыгравший его шесть лет назад в картине «Пазолини, скрытые истины». Эта ассоциация тоже работает на замысел «Греха»: Пазолини называли персонажем нового Ренессанса, но он же вел жизнь сексуального маргинала, покупая любовь несовершеннолетних мальчиков. Впрочем, интимную сферу своего героя Кончаловский деликатно оставляет в полутени.
Как и в «Рублеве», в «Грехе» тоже есть герой-художник, герой-народ (здесь — каррарские каменотесы), а своего рода аналогом гигантскому колоколу становится каменный «монстр» — исполинская каменная глыба…Но создателям «Рублева» была дорога идея о свободной художественной личности, которая способна одержать духовную победу над миром — все-таки не безнадежном, несмотря на царящие в нем грязь и насилие. Сюжет же «Греха» строится вокруг властных и клановых интриг: главный герой принужден изворачиваться, лгать, лавировать между соперничающими заказчиками, причем он пользуется этим соперничеством в своих интересах: иначе «в этот век преступный и постыдный» не добиться относительной независимости. «Ты мразь, но божественная мразь» — так в фильме без обиняков называют его самого.
Позиция режиссера по отношению к документальной правде в фильме «Грех» как будто бы проста: это не байопик, это не фильм о конкретном человеке по имени Микеланджело Буонарроти, это фантазия о чрезвычайно одаренной и противоречивой натуре, декорациями для которой — так уж вышло — служит эпоха Возрождения. На самом деле подлинных фактов в картине неожиданно много — и используются они примечательным образом.
Вся статья здесь: https://www.kommersant.ru/doc/4156307?from=doc_vrez
«Грех» можно рассматривать как контрримейк «Андрея Рублева»…Это антитеза «Андрею Рублеву», пропитанному языческой чувственностью и пронзаемому мистическими озарениями. Рублев питается соками земли, но при этом возвышен над ней и почти невесом в своей духовности. А вот герой «Греха» в земной грязи просто купается. Он десакрализован, лишен нимба избранности, награжден самыми банальными, не слишком приятными чертами и пороками, вплоть до того что не моется и воняет, не слишком чистоплотен и в финансовых делах. И лишь в редкие моменты зрителям дано ощутить, что перед ними глыба, гений, великолепный монстр, которому за талант можно многое простить.
В роли Микеланджело выступает актер-любитель Альберто Тестоне, внешне похожий на Пьера Паоло Пазолини и действительно сыгравший его шесть лет назад в картине «Пазолини, скрытые истины». Эта ассоциация тоже работает на замысел «Греха»: Пазолини называли персонажем нового Ренессанса, но он же вел жизнь сексуального маргинала, покупая любовь несовершеннолетних мальчиков. Впрочем, интимную сферу своего героя Кончаловский деликатно оставляет в полутени.
Как и в «Рублеве», в «Грехе» тоже есть герой-художник, герой-народ (здесь — каррарские каменотесы), а своего рода аналогом гигантскому колоколу становится каменный «монстр» — исполинская каменная глыба…Но создателям «Рублева» была дорога идея о свободной художественной личности, которая способна одержать духовную победу над миром — все-таки не безнадежном, несмотря на царящие в нем грязь и насилие. Сюжет же «Греха» строится вокруг властных и клановых интриг: главный герой принужден изворачиваться, лгать, лавировать между соперничающими заказчиками, причем он пользуется этим соперничеством в своих интересах: иначе «в этот век преступный и постыдный» не добиться относительной независимости. «Ты мразь, но божественная мразь» — так в фильме без обиняков называют его самого.
Позиция режиссера по отношению к документальной правде в фильме «Грех» как будто бы проста: это не байопик, это не фильм о конкретном человеке по имени Микеланджело Буонарроти, это фантазия о чрезвычайно одаренной и противоречивой натуре, декорациями для которой — так уж вышло — служит эпоха Возрождения. На самом деле подлинных фактов в картине неожиданно много — и используются они примечательным образом.
Вся статья здесь: https://www.kommersant.ru/doc/4156307?from=doc_vrez
